Бартош Александр

Гибридизация НАТО оказывает серьезное влияние на состояние национальной безопасности России и международную стабильность. Идея не нова, но при ускоренной глобализации и информационно-коммуникационной революции превращается в мощный инструмент политического влияния.

Стратегические культуры (СК) отражают присущую каждому государству совокупность стереотипов устойчивого поведения при масштабном применении военной силы, в том числе при подготовке, принятии и реализации стратегических решений.

Роль военной силы в межгосударственных отношениях описывается в концепции стратегической культуры. Это понятие охватывает и финансово-экономическую, административно-политическую, культурно-мировоззренческую сферы жизни.

На очередном саммите НАТО 3–4 декабря в Лондоне запланировано обсуждение угроз и вызовов современности, задач альянса по обеспечению стабильности и безопасности. По мере приближения мероприятия программа будет детализироваться и дополняться.

В гибридной войне и «цветной революции» стратегия развала государства и перевода его под внешнее управление построена на использовании комплекса внешне не существенных подрывных мероприятий, на незаметности уничтожения противника в конфликтах нового типа.

Трансформация конфликтов современности, появление новых угроз требуют уточнить сущность и содержание военной стратегии. Речь о принципах предотвращения войны, подготовки к ней и ее ведения, формах и способах применения ВС Российской Федерации прежде всего в стратегическом сдерживании.

2 августа 2019 года по инициативе Соединенных Штатов прекращено действие Договора о запрещении ракет среднего и меньшего радиуса действия, что сопровождается традиционным шквалом необоснованных обвинений в адрес России со стороны Вашингтона.

Когда Герман Кан писал книгу «Лестница эскалации» («Этапы пути в никуда»), концепции гибридной войны не существовало.

Появление нового вида противостояния – гибридной войны, стратегии и тактики внесло существенные изменения в представления об эскалации военных конфликтов и действий.

Заметное усиление китайского фактора – особенность нынешней обстановки в мире, которой также присущи высокая динамика изменений, критическая нестабильность в экономике и финансах, хаотизация отношений и высокий риск возникновения региональных конфликтов, в том числе в зоне Южно-Китайского (КНР –

Понятие «стратегическая культура» (СК) было введено Джеком Шнайдером в 1977 году. Он предложил тогда взглянуть на советские подходы к стратегическому мышлению как на уникальную стратегическую культуру.

Усиливающийся мировой беспорядок ставит перед политиками, дипломатами и военными задачу поиска новых путей укрепления национальной и международной безопасности.

НАТО мало преуспело в сохранении стабильности в Евроатлантике, здесь как раз многое сделано вопреки декларируемому, зато налицо незыблемость кадрового состава в верхних эшелонах накануне 70-летия блока.

Борьба на международной арене не утихает, напротив – усиливается и переходит на качественно новый уровень, который характеризуется новыми формами, способами и инструментами борьбы, изощренными комбинациями различных воздействий.

Особенности гибридной агрессии против РФ, когда стремятся использовать уязвимые места и просчеты Российского государства, требуют внедрения новых функций в практическую деятельность органов управления в соответствии с политическими и социально-экономическим реалиями, развития всеобъемлющего и отк

Североатлантический блок создает новые фронты гибридной войны против России. На заседании Совета НАТО в Брюсселе 3–4 октября министры обороны альянса решали проблему наращивания военных расходов и приготовлений блока.

Североатлантический альянс наряду с наращиванием ресурсов и военной активности на восточном фланге блока у границ с Россией в заметной мере ориентирует вектор геополитических интересов на регионы Ближнего Востока и Северной Африки.

На очередном саммите НАТО 11–12 июля в Брюсселе всплыли фобии и страхи времен холодной войны, реанимируя которые альянс пытается обосновать свою востребованность в новых геополитических условиях.